Темные аллеи

Премьера нового сезона в МДТ – спектакль по мотивам дневников и рассказов Ивана Бунина

В Молодежном драматическом театре определили спектакль как «Роковая мимолетность жизни в двух актах». В двух актах так в двух. А уж про мимолетность каждый понимает в силу прожитых лет. Говорят, с годами время набирает значительную скорость. Догадываюсь, что по своей молодости режиссер Бари Салимов знает об этом только по первоисточникам из классики. У него все впереди.

Постановочная группа – из заезжих. Не из тех, кто «понаехали», а из тех, кого зазвали. Зазвали в Молодежный драматический, чтобы незнакомый тольяттинскому зрителю режиссер-постановщик привнес во вполне предсказуемый репертуар МДТ самого Бунина. Не самого востребованного театром в принципе лауреата Нобелевской премии, между прочим.

Бари и Янис

Салимов приехал. И привез с собой такого же молодого, как он сам, режиссера пластики Яниса Повилайтиса. Взял в работу пьесу Александра Игнашова на темы дневниковых записей и сборника рассказов Ивана Бунина. И – о хвала этой ненашенской троице! – даже самым добрым критикам на этот раз не удастся обойтись пересказом сюжета новой работы театра. Потому что Бари и Янис наворотили на сцене столько красивого и страшного, ассоциативного и необъяснимого, пластического и ирреального, что получилась работа, которую можно понять или не понять, ругать или хвалить, только вот пересказать практически не удастся.

Когда перед воскресным показом премьерной работы режиссер, выйдя на сцену, пообещал нам странный спектакль сродни сильнодействующим препаратам, в первом он точно был прав: спектакль странный. И, на мой взгляд, достаточно важный для этого театра, в котором экспериментальных постановок как будто бы и не было. Или почти не было. 

Из берегов

Театр как будто вышел из своих берегов, пустившись в двухактную мимолетность жизни, в значительной мере организованную художниками и композитором, которые во многом решали, каким быть Бунину в девятнадцатом году в провинциальном молодежном театре. 

Художники Елена Бабкина и Елена Климова решали образ спектакля минимальными средствами. Они заставили играть в Бунина пару-тройку стульев да белые тканевые шлейфы времен, а еще покатый, квадратно расчерченный помост, который одновременно становился горкой, может быть немного трамплином, экраном для военных кинохроник сороковых, неожиданно возникших по воле авторов в центре событий нескольких бунинских рассказов.

Художник Елена Климова придумала удивительную по простоте и читаемости романтичную коллекцию женских костюмов, которая сыграла в спектакле не меньшую роль, чем актеры. Мужчинам досталась одна на всех шинель. 

Перевод не возможен? 

Актеры совершили почти невозможное, освоив в постановочный период такую странную, ломанную, не переводимую на русский, небанальную пластику, лейтдвижения которой притягивают и объединяют все сюжеты пьесы. 

Не живет по режиссерскому замыслу в заданном пластическом симфонизме разве что главный герой пьесы – сам Бунин, артист Дмитрий Ходырев. Все остальные рисуют свои любовь или нелюбовь, страдания или несостоявшиеся мечты суперсовременным пластическим рисунком, который придумал, заметьте, не хореограф, а режиссер по пластике Янис Повилайтис. В этот момент захотелось пошутить над традиционной балтийской замедленностью, но с нею на этот раз не до шуток.

Оказывается, еще вчера незнакомый нашим актерам язык практически одинаково доступен Христине Шепель, Юлии Филановской, Антону Шибанову, Вячеславу Смильскому, Юрию Бутко, Екатерине Серебряковой. 

Яблоко Надежды

Надежда Юлии Филановской, пожалуй, самая яркая актерская работа в этом спектакле. Ее дуэт с Юрием Бутко почти пьянит: манкая, страстная, дерзкая рыжеволосая Надежда Юлии Филановской – удача, с которой хочется искренне поздравить и режиссера, и ее партнеров, и саму актрису.

Наталья Харитонова

Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.