Просвещение есть, а школы нет: чем живет заброшенный поселок в самарской глубинке

На весь поселок - пять детей

В поселке со светлым названием Просвещение школы нет уже сорок лет. Может быть, потому что тут некому и некого учить, а может быть, потому что с началом дождей Просвещение обращается в остров, добраться до которого по силам только специально оборудованному транспорту.

Ближайшее крупное село – Свободные Ключи, большое, богатое, с церковью, магазином под российским флагом, новенькими домами из камня, оснащенными сноровисто выкладывающими заборы гастарбайтерами – школой тоже не располагает. Была когда-то, пожимает плечом местный житель, да детей в селе не осталось почти. Сейчас имеется пятеро, все братья-сестры в многодетной семье, так за ними автобус из Кинель-Черкасс присылают.

«А отец-то их бросил, - доверительно сообщает местный житель, - в Казань, болтают, убрался. Чем и живут, не знаю. В огороде она тоже не больно чего растит. На пособиях сидят!»

Путь в Просвещение лежит через эти самые Ключи, а путь в Ключи – по висячему мостку через неширокую реку. Приволье! Русский смешанный лес во всем осеннем великолепии, рыжие перелески, темные овраги, одиноко стоящие вечно зеленые елки, по стволам ползет мох, мощные дубы сыпят желудями.

Хозяева дома на окраине села сажают капусту прямо на улице – чужие здесь не ходят. Капуста удалась хороша, скоро будут снимать. Куры суетливо что-то клюют в зарослях торна. Петух явно породистый, кудрявый, похожий на болонку. Коза привязана к изгороди, меланхолично жуёт бирючину.

«Вы тут в Просвещение не проедете, - авторитетно говорит владелица капусты, на манер бармена встряхивая в руке объемную бутыль с мутноватым содержимым, - смотрите, дорогу размыло как знатно». За её спиной нетерпеливо маячит мужчина с пустым стаканом наперевес.

А на доме даже спутниковая антеннаФото: Наталья ФОМИНА

Заброшенная Просвещенская

Асфальт кончился еще на подступах к Свободным Ключам, остался небрежными кляксами посреди грунтовки, которая за капустным домом попросту превращается в грязь. Наверное, трактор бы справился, или юркие маленькие багги. Там где пехота не пройдет, где бронепоезд не промчится, сердитый танк не проползет, там пролетит стальная птица! – браво поем мы, и едем искать дальний окружной путь.

С потерями и убытками, но в итоге обретаем своё Просвещение. Оно устроено так: перекрестье двух улиц, аккуратно засеянные озимыми поля, охотничьи угодья, обнесенные колючей проволокой, и лес.

Улицы называются Просвещенская и Безымянная. Трудно удержаться от аллюзий и метафор, пробираясь по Просвещенской: заброшенные деревянные дома лупят пустые окошки, какие-то вросшие в землю мазанки ниже человеческого роста, неожиданно свеженький красный телефон в будке, подарок от Ростелекома Просвещению. На избе с грубо заколоченной дверью – антенна цифрового ТВ.

У границы с лесом – жилой дом, один из двух в поселке. Хмурый мужик колет дрова, тут топят печки, альтернатива – электрический котел, но не напасешься же денег, - отрывисто говорит мужик, его охраняет лохматый свирепый по виду пёс.

На Безымянной улице удивляют добротностью постройки пара двухэтажных кирпичных зданий и несколько массивных срубов чуть поодаль. Дома построили на продажу, но покупателей нет (наверное, самая безнадежная инвестиция в мире). Срубы – это охотничья база. Сторож в резиновых «веллингтонах» рад поговорить: сидишь тут один, как сыч, хоть словом перекинуться.

Но даже в глухой деревне есть связьФото: Наталья ФОМИНА

Ученики давно перевелись

Рассказывает, что ездят сюда на охоту, стреляют кабанчиков и прочих, согласно разрешениям и нормативной базе. «Раньше, - говорит, - дикая утка на озерах была. Теперь нет, а кто знает, почему. Лис, говорит, таскали из нор, так тоже куда-то делись. А кабанчиков искусственно разводят на потребу охотхозяйству, вот они и не переводятся».

Кабанчики не переводятся, а ученики перевелись, и зарылась школа. Или: закрылась школа, исчезли ученики; по истечении сорока лет причинно-следственную связь не установишь, да и нужно ли это.

«Купили бы дом, - радушно предлагает сторож, - недорого продают. У нас хорошо, тихо. Экология опять же».

«Какая же, к примеру, экология, - спрашиваем мы, - когда утки и лисы вымерли?»

«Ушли они, - успокаивает сторож. - Просто ушли».

За утками и беглым многодетным мужем покидаем Просвещение и мы, крадемся аккуратно по колее – вправо-влево вильнешь, останешься зимовать в Просвещении, если, конечно, кабанчик какой не вытолкает своим искусственно выращенным рыльцем.

ИСТОЧНИК KP.RU